Паремиологические единицы (пословицы и поговорки) как источник лингвокультурной информации

Паремиологические единицы
(пословицы и поговорки) как источник
лингвокультурной информации

 

Выпускная квалификационная  работа

 

 

 

 

БЕЛГОРОД 2024

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

ВВЕДЕНИЕ…………………………………………………………………….	3
ГЛАВА 1. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ……………………………………………………………………….	7
1.1.        Понятие о паремиологии в русском языкознании………………….	7
1.2.        Статус пословицы и поговорки в русском языкознании…………..	15
1.3.        Современное состояние паремиографии в русском языке………...	19
1.4.        1.4. Лингвокультурологические комментарии к паремиям в «Толковом словаре живого великорусского словаря» В. И. Даля……	27
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ……………………………………………..	35

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Пословицы и поговорки – сгусток народной мудрости, наблюдательности человека во все времена – охватывают все сферы жизни: они учат отличать хорошее от плохого, показывают отношение к старшим, к труду, учению, взаимоотношения в семье; в них заложен своеобразный этический кодекс, характеризующий жизнь, традиции народов мира.

Актуальность исследования. Актуальность выбранной темы обусловлена тем, что пословицы и поговорки не только являются обширной частью фольклора русского народа, но и отражают саму сущность русской народной культуры, которая сформировалась за долгие сотни лет его существования и развития. Ввиду этого данный тип паремиологических единиц на сегодняшний день можно считать важным и весьма обширным источником информации лингвокультурного типа. Тем не менее, данная область является недостаточно изученной. Кумулятивная функция паремий позволяет передавать накопленный опыт, мудрость, жизненные постулаты  следующим поколениям. Актуальность настоящей ВКР проявляется и в том, что позволяет проследить  черты национальной идентичности на примере богатого паремиологического наследия. Субъект национальной идентичности – народ,  главный творец духовности, показатель силы государства, национального русского характера.

Гипотеза исследования заключается в том, что паремии представляют собой когнитивную лингвокультурологическую категорию, которая имеет  устоявшийся аппарат дефиниций, является средством репрезентации культуры человеческого общества, ментальности народа.

Объект исследования: пословицы и поговорки как важная составляющая паремиологического фонда.

Предмет исследования: паремиологические единицы в русле отражения и передачи лингвокультурной информации о русском народе.

Цель работы: проанализировать пословицы и поговорки в контексте передачи, отражения и трактовок информации лигвокультурного характера.

Задачи работы

– рассмотреть понятие паремиологии в русской лингвистике;

– изучить статус пословиц и поговорок в русском языкознании;

– проанализировать современное состояние паремиологии в русском языке;

– изучить лингвокультурологические комментарии к паремиям в контексте словаря И. В. Даля;

– изучить особенности отражения  жизни русского народа через паремии;

– рассмотреть культурологический компонент в трансформации паремий;

– провести структурную и семантическую параллель между паремиями русского и узбекского языка.

В работе применялись следующие методы: метод лингвистического описания, наблюдения, систематизации, метод концептуального анализа, а также методики квантитативных подсчётов,  лингвокультурологических характеристик паремий.

Базой исследования послужили словари, сборники пословиц и поговорок,  а также  научная литература и материалы тематических изданий. В ходе работы также были проанализированы труды таких авторов, как, Алексеева И. С., Алефиренко Н. Ф., Бабушкин А. П., Велединская С. Б., Гарбовский Н., Гафарова А. С., Горшунов Ю. В., Горшунова Е. Ю., Гулиянц А. Б. Гулиянц С. Б. Семина В. В., Гэн Ю., Даль В. И., Ефремов Н. А., Жуков А. В., Жуков К. А., Жуков В. П., Захарова Л. Б., Захарова Е. В., Зимин В. И., Савенкова Л. В., Спирин А. С. и др.

Теоретическая значимость исследования обусловлена постановкой проблемы лингвокультурологического анализа паремий русского языка. В данном исследовании проанализирована специфика понятия народной культуры на базе пословиц и поговорок.

Теоретическая значимость работы проявляется также  в том, что результаты работы систематизируют, расширяют и углубляют современные представления о паремиях русского языка, их структуре, семантике, формальной стороне, о существующих параллелях в узбекском языке. Результаты ВКР  также уточняют сведения о процессах формирования и репрезентации пословично-поговорочного фонда, о когнитивной природе этой ментальной категории.  Настоящая диссертация  вносит определенный вклад в изучение трансформированных паремий в живой народно-разговорной речи; развивает учение о лексико-семантических отношениях единиц в языке.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования результатов исследований на уроках русского языка, а также во внеклассных мероприятиях.

Научная новизна исследования заключается в том, что в таковом предусматривается характеристика русской и узбекской  языковой картины мира, сформированной на базе паремий. Несомненная новизна прослеживается в описании лингвокультурологической составляющей в паремиях-инновациях – трансформированных пословицах и поговорках.

Достоверность результатов исследования обеспечивается методологической и теоретической обоснованностью общего замысла диссертационного сочинения, с учетом современных положений общей лингвистики и лингвокультурологических аспектов, а также применением современных методов, адекватных цели, задачам и гипотезе исследования.

Апробация работы: теоретический и фактический материал настоящего  исследования апробирован в  процессе участия в конференциях: 

– Всероссийской (с международным участием) научно-практической конференции молодых учёных «Далевские чтения»,  посвящённой Дню славянской письменности и культуры (15–17  мая 2023 г.);

– Международном молодёжном научном форуме  «Белгородский диалог – 2024: проблемы истории и филологии» (…апреля 2024 г.);

Структура работы.  Данная магистерская диссертация состоит из введения, 2 глав, разделённых на параграфы, заключения и списка использованных источников, включающего …номинаций; приложения.

 

ГЛАВА 1. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ
ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ

 

1.1.        Понятие о паремиологии в русском языкознании

 

На сегодняшний день многие научные деятели в своих работах высказывают мнение о том, что в лингвистической науке в том виде, в котором мы знаем ее сегодня, имеет место повышенный интерес к такому аспекту, как паремиологический языковой фонд и раздел паремиологии в целом. Важно принимать во внимание то обстоятельство, что именно паремиям  к настоящему моменту уделяется много внимания, что выражено в большом числе проведенных тематических исследований. В рамках такого рода исследований паремиологические единицы рассматриваются с позиции:

– семантики;

– структуры;

– прагматического аспекта и т. д.

Примечательно также, что во многих работах современных авторов проводится анализ и такого важного аспекта или вопроса о том, как именно в паремиях находит отражение такая важная составляющая, как культура народа, а также и того, каким именно образом такие устойчивые формы, как паремии, в контексте собственной семантики, по сути, формируют человеческие представления об окружающей реальности, а также культурные установки и ценности.

Нужно уточнить, что само по себе понятие «паремии» с научной точки зрения в большинстве случаев рассматривается как наименование «воспроизводимых микротекстов». Речь в данном случае идет прежде всего о микротекстах, которые имеют фольклорный характер [Шустова 2020: 197]. Микротексты такого рода включают главным образом различные пословицы и поговорки. Однако к ним же относят и такие тексты, как

– приметы;

– присловья;

– формы этикета, имеющие устойчивый характер;

– загадки и ряд прочих.

В глобальном смысле паремии – это языковые единицы, которые отражают накопленный за многие десятилетия и даже столетия опыт народа. В контексте паремий находят отражения традиции народа, его менталитет, ценностные ориентиры, стереотипы, представления о мире, нормы жизни в социуме (представления о таковых) и многое другое. Автор О. И. Натхо в своих работах характеризует ключевую задачу паремий как процесс создания, фиксации, сохранения и передачи традиций конкретного народа [Натхо 2017: 9]. Это значит, что в контексте каждой культуры паремиологический фонд имеет индивидуальный характер. Кроме того, нужно принимать во внимание то обстоятельство, что по сути своей паремии изначально являются производными устного народного творчества. Ввиду этого, для них является характерным такое качество, как рифмованность или организация ритмического типа.

Объем понятия «паремия» рассматривается по-разному разными научными деятелями. К примеру, Л. Б. Савенкова в своих трудах высказывает мнение о том, что паремии есть языковые знаки вторичного характера, которые являются также фразами замкнутого, устойчивого типа [Савенкова 2002: 170]. Эти фразы выполняют задачу ситуационных маркеров. Также они могут выступать в качестве маркеров отношений, которые имеют место между реалиями. Нужно отметить, что в контексте такого рода определения не предусмотрено детализированного состава паремий. То есть  не указано, какие именно единицы в ходят в комплекс паремий.

Некоторые научные деятели трактуют понятие «паремии» исключительно как пословицы и поговорки. К авторам, придерживающимся подобного мнения, следует отнести например В. П. Жукова, З. К. Тарланова и многих других. Другая группа научных деятелей относит к паремиям такие языковые единицы, как:

– присловья;

– загадки;

– афоризмы;

– народные приметы и т. д.

Данного мнения придерживаются,  например Г. Л. Пермяков, Е. Е. Жигарина, а также некоторые другие.

В конечном итоге все сказанное выше позволяет сделать вывод о том, что паремии могут рассматриваться как в узком, так ив широком смысле. Научный деятель В. М. Мокиенко в своих работах высказывает мнение о том, что четко и однозначно обозначить границы паремий, по сути, невозможно. Отсутствие такой возможности связано прежде всего с тем, что паремиологические единицы являются сложными и разнообразными по своему составу. Кроме того, сложность обусловлена и тем, что «современный паремиологический фонд в настоящее время в недостаточной степени отражен в различного рода словарях,  а также иных тематических источниках» [Мокиенко 2014].

Согласно мнениям научных деятелей, специализирующихся на изучении паремий, проблематика широкого и узкого понимания паремиологии и паремиологических единиц базируется в основном на решении двух основных вопросов теоретического характера, а именно:

1. Построение своего рода границ между понятиями пословицы и поговорки. Именно эти языковые единицы представляют свыше 75% паремиологического языкового фонда.

2. Включение или же невключение паремий в параметр широкого понимания фразеологии.

Далее в работе приведенные выше вопросы будут подвергнуты более подробному рассмотрению.

В целом можно сказать, что проблематика, имеющая место в сфере соотношения между такими понятиями, как пословица и поговорка, сформировалась достаточно давно. В некоторой степени она описывается в трудах     таких известных научных деятелей, как В. П. Жуков, К. Тарланов, В. М. Мокиенко, Г. Д. Сидоркова, Г. Л. Пермяков, Л. Б. Савенкова, Н. Н. Семененко, Е. И. Селиверстова, а также многие другие. Однако, невзирая на данное обстоятельство, различные вариации современных словарей как толкового, так и филологического типа, по сути являются источниками весьма разноплановых данных о паремиях, а также разделении пословиц и поговорок. То есть при их изучении остается неясным то, на базе чего именно стоит производить разграничение таких понятий, как пословицы и поговорки. Основная сложность в данном случае состоит прежде всего в широте употребления таких понятий, как поговорка и пословица [Гафарова 2017]. При этом также нельзя сбрасывать со счетов исторически сложившуюся многозначность этих понятий. Обширность или, иначе говоря, общеупотребительность вышеуказанных понятий выражена в том, что, по сути, они являются задействованными в достаточно широком спектре дисциплин гуманитарного характера. В частности, речь идет о таких дисциплинах, как:

– поэтика;

– лингвистика;

– этнография;

– фольклористика и ряд прочих.

На сегодняшний день практика показывает, что зачастую пословицы изучают одновременно с поговорками, то есть разделения их как такового не производится [Мирзоева 2020]. Главным образом это объясняется тем, что оба типа языковых единиц по сути объединяются такими факторами, как присущие им обеим:

– устойчивый характер;

– воспроизводимость;

– анонимность;

– принадлежность к фонду народного творчества русского народа.

Тем не менее, в трудах некоторых научных деятелей, в частности, например, одного из наиболее видных собирателей фольклора, специализирующегося на исследовании паремий, В. И. Даля содержится весьма конкретное разграничение, применимое по отношению именно к пословицам и поговоркам [Даль1957: 13–14].В частности, данный автор характеризует понятие пословицы как короткую притчу. Такие притчи, согласно автору, содержат в своем составе прежде всего определенное поучение. Базируются они на неком суждении. Поговорка же, согласно теории автора, является выражением окольного характера, которое чаще имеет переносный смысл. Также автор говорит, что это есть метод выражения, не содержащий в себе суждения, притчи или заключения.  Также он характеризует поговорку как первую половину пословицы, которая по своей структуре является более сложной. В конченом итоге можно сказать, что в качестве главного отличительного критерия Даль выделял назидательность и структурную завершенность пословицы, которая и отличает ее от поговорки. Последняя, с данной точки зрения, становится приближенной к фразеологизму в узком смысле такового, поскольку базируется на аналогичных сравнениях устойчивого характера.

В контексте современной науки подавляющее большинство научных деятелей при выполнении анализа пословиц и поговорок используют именно принципы, которые некогда сформировал В. И. Даль. В частности, Г. Д Пермяков в одной из своих работ говорит, что для отделения пословиц от поговорок следует руководствоваться прежде всего наличием признака так называемой грамматической завершенности [Пермяков1998: 16]. Именно этот признак достаточно давно был охарактеризован в качестве ключевого критерия или одного из таковых. Аналогичной позиции на сегодняшний день придерживается большинство научных деятелей, которые специализируются на исследовании паремий. Однако не стоит сбрасывать со счетов то обстоятельство, что в подобных случаях основное внимание необходимо уделять не только и не столько оформлению грамматическому, сколько смысловой законченности единиц такого рода.

Выше уже говорилось о том, что пословица базируется на том или ином суждении, в то время, как поговорка обретает конкретный смысл и законченный вид в контексте высказывания. То есть  последняя буквально является частью более сложного по структуре суждения. Одновременно с этим многие современные научные деятели сходятся во мнении о том, что пословица необязательно должна иметь назидательный, поучительный характер. К примеру, Л. Б. Савенкова в своих работах излагает мнение о том, что невозможно однозначно сказать, что употребление паремии в контексте речи предполагает непременный назидательный характер таковой [Савенкова 1999]. Но можно сказать, что для всех пословиц и поговорок является характерным наличие контекста дидактического типа [Потапова 2016]. Максимально понятным образом поучение звучит в контексте пословиц, поговорок и иных выражений, которые имеют побудительное наклонение.

Пример:

Не хвались под гору, хвались в гору.

Однако и подобные выражения, имеющие повествовательный характер, также могут быть использованы  в контексте речи в поучительном ключе.

Пример: случаи, когда в начале выражения применяется такая вводная, как: «Имейте в виду, что…».

Помимо прочего, достаточно четко и емко описывает в своих работах пословицы научный деятель Е. И. Сильверстова. В частности, она характеризует данную разновидность паремий как высказывания, имеющие законченный с логической точки зрения характер [Селиверстова 2010]. То есть – это буквально клише замкнутого типа. Такие высказывания имеют устойчивый характер (относительно их использования в контексте языка и использования в речи). По своей структуре они могут представлять предложения как простого, так и сложного типа. Также подобные выражения отличаются двуплановостью, то есть, они имеют прямой – буквальный и переносный план. Однако практика показывает, что в ряде случаев они могут иметь лишь один из них (буквальный или переносный). Такие выражения зачастую имеют рекомендательный характер и подчинены законам синтаксической структуры языка.

В вышеуказанной трактовке акцент делается на ключевых характеристиках, которые являются типовыми именно для пословицы, а именно, такие, как:

– воспроизводимость;

– устойчивый характер;

– назидательность;

– законченность с синтаксической точки зрения;

– образность.

Одновременно с этим другой научный деятель В. П. Жуков в своих трудах высказывает мнение о том, что ключевым показателем, который может быть использован для того, чтобы четко разграничить понятия между такими паремиологическими единицами,  как пословицы и поговорки, можно считать наличие или отсутствие образности. В частности, данный автор указывает на то, что пословицы характеризуются наличием буквального и переносного плана. Поговорки же по сути являются изречениями, которые могут пониматься лишь в прямом смысле [Жуков 2000]. Аналогичное предыдущему мнение в своих работах высказывает и Савенкова [Савенкова 1999]. Однако его можно рассматривать как подход, не имеющий полноценного, объективного обоснования ввиду того, что, например, фразы такого типа, как: Лучше умная хула, чем глупая хвала, Жуков в своих работах определяет как поговорка ввиду наличия одно лишь только буквального смысла. Однако выражения такого рода также содержат в себе и те характеристики, которые являются характерными именно для пословиц, а именно:

– назидательный характер;

– ритмическую организацию;

– семантическую емкость.

Можно сказать, что наиболее корректным в рассматриваемом случае является традиционное рассмотрение пословицы в качестве законченного с логической точки зрения изречения, которое может иметь как образный, так и прямой характер. Подобные изречения характеризуются прежде всего как афористические, назидательные, наделённые особой формой ритмичности, а также специфичной фонетической организацией.

Поговорку же стоит рассматривать скорее как изречение, имеющее устойчивый характер в контексте речевого обихода. Посредством такого рода изречений производится определение различного рода жизненных событий. При этом определение производится в первую очередь с позиции оценки качества этого события или явления.

Ранее уже говорилось о том, что именно пословицы и поговорки составляют 75 % от всего паремиологического фонда русского языка. Еще 25 % данной категории представлено мини-жанрами такого рода, как:

– загадки;

– прибаутки;

– приметы;

– молвушки;

– а также – некоторые другие наименования.

Относительно понятия «молвушки» нужно уточнить, что это разновидность паремий, которая нередко упоминается в работах таких известных деятелей, как  А. И. Молотков, С. И. Ожегов, А. С. Спирин и прочих [Мирзоева 2021; Зимин, Спирин 2005]. Тем не менее, наиболее подробно данное понятие некогда рассмотрел В. Зимин. Он характеризует данный тип паремий как выражения устойчивого типа, по своей функциональности схожие с такой категорией паремий, как присловья. Используются молвушки чаще всего в качестве краткого емкого ответа на какое-либо высказывание собеседника [Зимин, Спирин 2005: 384]. Л. С. Панина в своих работах высказывает мнение, что молвушки во многом схожи с подсобницами, в частности, они схожи друг с другом структурой – и та и другая разновидность паремий представляет собой независимые самостоятельные предложения. Тем не менее, молвушки далеко не всегда являются полостью самостоятельными ввиду того, что такая фраза, будучи рассмотренной отдельно от контекста, моментально утрачивает имеющуюся сентенцию. Это значит, что значение молвушек определяется конкретным контекстом речи, в зависимости от которого оно соответственно может и меняться. Однако практика показывает, что устойчивых выражений, которые могут быть отнесен к молвушкам, в контексте речи встречаются не так много [Панина2011: 227].

 

1.2.        Статус пословицы и поговорки в русском языкознании

 

Говоря о статусе паремий рассматриваемого типа, следует изначально уточнить, что вкратце и те и другие могут рассматриваться прежде всего как афоризмы, имеющие народное происхождение. И те, и другие подвергаются пристальному рассмотрению и анализу в контексте широкого спектра научных направлений, так или иначе связанных с изучением языка. К такого рода направлениям можно отнести, например, этимологию, а также ряд прочих признаков. Подобный интерес обусловлен тем, что сами по себе пословицы и поговорки характеризуются наличием множества особенностей и аспектов, которые в свою очередь характеризуются высокой степенью специфичности паремий такого рода как знаковых единиц языка. Также для обоих типов паремий является характерным наличие черт прецедентного типа [Лян 2023]. Эти черты или специфические характеристики делают возможным категоризацию широкого спектра таковых как текстов вторичного типа. Также характеристики такого рода способствуют тому, что оба типа паремий привлекают пристальное внимание со стороны научных деятелей, изучающих именно антропоцентрически ориентированную лингвистику [Шестакова, Юздова 2019]. К числу такого рода направлений следует отнести, например лингвистику когнитивного типа, а также лингвокультурологию. В контексте подходов такого рода становится резонным вопрос, связанный с таким аспектом, как лингвистический статус паремий. А именно, по многим аспектам является весьма проблематичным разделение паремий такого типа, как пословицы и поговорки. Сложность в данном случае обусловлена прежде всего тем, что функции, которые осуществляются пословицами и поговорками, причем, как функция когнитивная, так и прагматическая, в значительной степени отличаются друг от друга.

Для того, чтобы сформировать конкретный, последовательный процесс, посредством которого можно осуществить различие между пословицами и поговорками, требуется в первую очередь конкретизировать такой аспект, как так называемые «видообразующие признаки». Именно признаки такого рода делают возможным отделение паремий от прочих языковых единиц схожего типа [Семененко 2005].

На сегодняшний день очевидно, что под таким понятием, как «паремия» большая часть научных деятелей традиционно подразумевает афоризмы, сформировавшиеся не как плоды творчества определённого автора, а прежде всего именно как производные творчества народного [Захарова, Захарова 2021]. Речь в данном случае идет прежде всего именно о рассматриваемых здесь пословицах и поговорках. Данный тип паремий, равно как и схожие с ними афоризмы, для которых является характерным нефольклорное происхождение, в конечном итоге может быть описан как сравнительно независимый раздел выражений языка. Этот раздел условно относится к фразеологии в максимально широком понимании данного термина. Это, в свою очередь, обусловлено тем, что паремии, если сравнивать их с фразеологизмами, не несут в себе выполнения функции номинативного характера. «Одновременно с этим они являются важной частью сложносоставной системы синтагматика-парадигматических языковых отношений» [Хаютин и др. 1989]. Ввиду данного обстоятельства в значительной степени повышается актуальность решения такой проблемы, как определение и конкретизация статуса данного типа паремий в контексте лингвистики.

В данном контексте важно понимать, что вопрос о том, следует ли относить паремии к фразеологическому языковому фонду или же этого делать не следует, и по сей день является в достаточной степени неоднозначным и спорным. Ввиду того, что паремии характеризуются в том числе и такими чертами, как устойчивость и замкнутость подобного рода выражений, а также наличием в их структуре характеристик, которые являются характерными для предложений, а также сочетаний свободного типа, вопрос об их статусе продолжает оставаться весьма неоднозначным. Одновременно с этим  прямое сопоставление единиц фразеологического типа с паремиями никак нельзя считать вариантом оптимальным ввиду того, что и пословицы и поговорки, по сути, могут быть сопоставлены с фразеологизмами. Однако в каждом конкретном случае такого рода сопоставление имеет кардинально разный характер ввиду того, что пословицы и поговорки в определенной степени отличаются друг от друга как на структурном, так и на иных уровнях, в том числе и на уровне семантики. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов то обстоятельство, что на сегодняшний день в области лингвистики в значительной степени возрастает актуальность вопроса, связанного с четким разграничением таких языковых единиц, как паремии и афоризмы, о которых уже упоминалось выше.

В конечном итоге становится ясно, что в анализируемой в данном случае области имеет место довольно широкий спектр актуальных вопросов, а точнее, аспектов специфического характера. В частности, например, становится очевидно, что пословица, которая по сути своей является прежде всего образованием синкретичного характера, сочетает в своей структуре характеристики, которые являются присущими как свободным сочетаниям, так и тем, которые рассматриваются как связанные с фразеологической точки зрения. Этот аспект в существенной степени осложняет практическое выполнение процесса, который позволил бы конкретизировать статус пословицы с фразеологической точки зрения. Ввиду данного обстоятельства, в контексте лингвистики  в том виде, в котором мы знаем ее сегодня, по прежнему не теряет своей актуальности проблема, связанная с тем, стоит ли относить паремии рассматриваемого типа к фразеологической языковой системе или же от этой идеи в глобальных ее масштабах следует отказаться. Также спорным остается и момент, связанный со спецификой знаковой сущности пословиц. Немало вопросов также вызывает аспект отличия друг от друга пословиц и поговорок, а кроме того – их же от так называемых «крылатых» выражений.

В текущее время достаточно большое число научных деятелей современности склонны считать, что пословицы, равно как и афоризмы, которые имеют нефольклорное происхождение, не могут быть включены в такую область, как фразеология. При этом, по их мнению, и те и другие могут выступать в качестве источников фразеологизмов. В. П. Жуков в своих работах высказывал мнение о том, что, как пословицы, так и поговорки отличаются от фразеологизмов в первую очередь тем, что имеют не только другую структуру, но и базируются на совершенно иных грамматических принципах. По мнению данного деятеля, оба рассматриваемых типа паремиологических единиц по сути являются предложениями, которые поимо прочего характеризуются завершённостью [Жуков, Жуков 2014].

Нужно тем не менее уточнить, что при детальном анализе становится ясно, что вышеуказанное утверждение является актуальным только лишь в случае конкретно с таким типом паремий, как пословицы. Для поговорок данное утверждение, напротив, не всегда является актуальным ввиду того, что они имеют вид полностью завершенного предложения лишь в определенной части случаев. Помимо всего  сказанного выше, автор В. П. Жуков также обращает внимание общественности на то обстоятельство, что пословицу от фразеологизма отличают и такие специфичные по сути признаки, как например:

– завершенность смыслового типа;

– завершенность интонационного типа;

– делимость или, иначе говоря, членимость с синтаксической точки зрения.

– иные признаки, характерные для предложения, которые могут быть описаны прежде всего как признаки конструктивные. Признаки такого рода также являются разграничивающими в контексте сравнения таких единиц языка, как пословицы и фразеологизмы. Кроме того, автор заостряет внимание общественности и на том важном аспекте, что базой для формирования фразеологизмов являются прежде всего понятия. Базой для формирования пословиц в свою очередь являются суждения.

В следующем параграфе предполагается  рассмотрение такого важного аспекта, как современное состояние паремиографии в контексте русского языка.

 

1.3.        Современное состояние паремиографии в русском языке

 

Под понятием «паремиографии» следует понимать прежде всего направление науки, имеющее в равной степени научный (теоретический), а также  и практический характер.

Паремиография – это наука, изучающая:

– поговорки;

– пословицы;

– выражения народной мудрости.

Ее история уходит корнями в древние времена, когда люди передавали знания и опыт через устные традиции [Паремиология … 2020: 14].

Первые упоминания о сборе и изучении поговорок встречаются уже в древних культурах, таких как древнегреческая и древнеримская. В этих цивилизациях поговорки считались важным источником мудрости и знаний о жизни.

С течением времени паремиография стала развиваться как самостоятельная научная дисциплина. В средние века многие ученые и философы начали собирать и классифицировать поговорки, создавая свои собственные сборники и анализы.

В XIX веке паремиография стала выходить за пределы узкого круга ученых и стала доступной и широкому кругу читателей. Научные исследования в области поговорок стали популярными, а сборники поговорок стали издаваться в большом количестве.

Сегодня паремиография продолжает развиваться и привлекать внимание исследователей со всего мира. Эта наука помогает нам лучше понять:

– культуру;

– обычаи различных народов;

– а также изучить универсальные истины о человеческой жизни.

Ключевой целью паремиографии является анализ и классификация паремий, выявление их роли в обществе и культуре, а также исследование их влияния на мышление и поведение людей. Паремии часто содержат мудрые советы, нравственные уроки и жизненные истины, которые передаются из поколения в поколение и являются частью народной мудрости [Семененко 2009].

Изучение паремий имеет практическое значение не только для лингвистов и этнографов, но и для психологов, педагогов, социологов и других специалистов, работающих в области гуманитарных наук. Паремии могут быть использованы для обучения и воспитания, а также для анализа культурных и социальных процессов.

Основные направления работы в контексте паремиографии:

1. Структура и форма выражений. Паремии могут быть короткими и лаконичными, часто имеют ритмичную структуру и запоминающийся образный язык.

2. Разнообразие тематик. Паремии могут касаться различных сфер жизни, отношений, морали, культуры и т. д. Они отражают опыт и мудрость народа.

3. Использование в повседневной речи. Паремии часто используются в разговорной и письменной речи для украшения и усиления высказывания, передачи определенной мысли или морального урока.

4. Изучение происхождения. Паремии часто имеют древние корни и связаны с культурой и историей народа. Изучение их исторического происхождения может дать представление о развитии общества и его ценностях.

5. Использование в литературе и искусстве. Паремии широко используются в литературе, искусстве, кино и т. д. для создания неповторимой атмосферы и передачи определенных эмоций.

6. Универсальность. Паремии часто имеют универсальное значение и актуальны для различных культур и народов. Они переходят из поколения в поколение, сохраняя свою актуальность [Алефиренко 2018].

В настоящее время паремиография в контексте русского языка и культуры привлекла немало внимания со стороны как отечественных, так и зарубежных научных деятелей.

Нельзя отрицать тот факт, что межу языком любого народа и его культурой существует весьма мощная связь. Более того – паремиологический фонд этого народа наглядно отражает его:

– традиции;

– обычаи;

– исторический опыт;

– менталитет и многое другое.

Связь между языком и культурой в контексте паремиологического фонда отчетливее всего прослеживается при анализе такой тематической группы, как зоонимы [Николаева, Исаев 2018]. Зооним – термин лингвистического характера, под которым подразумевается общее понятие или обозначение, применяемое для прямого наименования животных. Комплекс зоонимов и производных от таковых в современной лингвистике принято понимать как зоонимическая лексика или зоолексика [Гэн 2018].

Под вышеописанным лексическим комплексом (зоолексика) также принято понимать значимую составную часть, которая содержится в любом языке мира. Как и прочие компоненты такового, зоолексика в существенной степени отражает ключевые отличительные черты любой культуры, важными составляющими которой можно считать аспекты, перечисленные выше. При этом именно зоонимы активно используются в контексте пословиц и поговорок.

Нужно отметить, что само по себе зарождение зоолексики началось в период глубокой древности. В то время человек понимал и познавал окружающую его действительность преимущественно через такое явление, как анимализм [Анимализм]. Нужно уточнить, что в указанный период, на заре формирования человеческого строя, животные в глазах людей выглядели как нечто фантастическое, наделенное волшебными силами. Животные обожествлялись и считались священными, их почитали, считали тотемами, покровителями и защитниками целых родов.

В течение долгого времени, в разные периоды истории, именно тотемизм получил широкое, а в течение некоторых периодов – даже глобальное распространение [Прохоров 2019: 19–21]. Необходимо сказать также, что некоторые обычаи, обряды и прочие следы тотемизма можно отследить в современных религиях и по сей день. В разные временные периоды целые племена и народы соотносили себя с различного рода представителями животного мира, характеризуя себя и их как единокровных родственников. Также существовало мнение, а кроме того, множество легенд и преданий, из которых следовало, что люди могут превращаться в различного рода животных и птиц. К таким легендам относятся предания об оборотнях [Соколова 1972]. Процесс приручения и одомашнивания диких животных начался примерно 10 000 лет назад. Именно в то время человек начал обретать четвероногих «друзей». Естественно, данный процесс оказал значительное влияние на формирование человеческой лексики в последующем периоде.

Необходимо также принимать во внимание тот факт, что невзирая на всю объективность, которая имела и имеет место в окружающем мире, а также – единство закономерностей, которые присутствуют в этом мире, названия разных животных в различных языках мира содержат в своем лексическом составе разнообразные, по своей сути, характеристики и качества. В конечном итоге, они также вызывают у разных людей самые разные ассоциации. К примеру, автор А. Уфимцева в своих работах высказывает мнение о том, что зоонимы по своему содержанию могут быть охарактеризованы как универсальные термины, значение и содержание которых могут в значительной степени варьироваться в различных языках в разрезе формы выражения [Уфимцева 1986].

Другой автор – И. В. Куражова в своих исследовательских работах высказывает мнение о том, что вышеуказанные характеристики зоонимов позволяют говорить о том, что каждый народ мира имеет свои собственные, индивидуальные, по сути, особенности, которые отличают образное мышление представителей этого народа ото всех прочих. Кроме того, по мнению данного автора, указанные характеристики позволяют в некотором роде охарактеризовать ассоциативно-психологические процессы, характерные для различных народов и, по сути, являющиеся достаточно сложными. Кроме того, в данном контексте, подобные характеристики зоонимов свидетельствуют о тех отличиях, которые присутствуют в спектре ценностей мира в разрезе разного рода культур [Горшунов, Горшунова 2021].

Автор Л. И. Степанова, в свою очередь, говорит о том, что название одной и той же разновидности животных в разных языках обретает различные по своей сути коннотации ввиду того, что представление о мире и картина такового в существенной степени различаются у различных народностей, а в особенности – у тех из них, которые не являются родственными [Цюаньмин 2023].

В. М. Мокиенко – известный в России языковед, профессор,  доктор филологических наук, в своих авторских трудах акцентирует внимание на том, что сами по себе зоонимы характеризуются прежде всего как важные лексические компоненты, имеющие национально-маркировочный характер. Этим компонентам свойственна такая черта, как универсальность. Кроме того, зоонимы, по его мнению, характеризуются также и ярко выраженной образной индивидуальностью, а также – локальностью, что в значительной степени отличает их от множества иных лексических компонентов [Терешко 2020].

Исходя из всего сказанного, можно сделать вывод, что в конечном итоге зоонимы, в своем роде, являются носителями кода понятных в определенном языковом сообществе культурных смыслов. В этом, в свою очередь, выражается проявление национальных, а кроме того – культурных особенностей восприятия человеком окружающей реальности. Естественно, эти особенности каждая народность фиксирует в своем языке и картине мира, начиная с периода глубокой древности.

Долгое время человек находился в практически непрерывном взаимодействии с миром животных. Потому вполне естественно, что с течением времени человек также подолгу наблюдал за различными животными. Постепенно, испытывая потребность в том, чтобы описать или дать какую-либо характеристику собственному:

– поведению;

– чувствам;

– эмоциям;

– психологическому состоянию;

– внешним данным;

– и другим составляющим, человек начал применять сравнения всех вышеперечисленных составляющих с животными, поскольку именно животный мир и его представители были ему ближе всего. Ярким примером такого соотношения можно считать древний японский гороскоп, который базируется на наименованиях ряда животных. Если исходить из принципов данного гороскопа, то каждый человек, рожденный в том или ином году, обладает чертами, свойственными определенному животному. В зависимости от года рождения и этих черт характера формируется судьба человека, если исходить из данного гороскопа.

В. М. Мокиенко в своих работах акцентирует внимание аудитории на том, что зоонимы, по своей сути, являются средством отражения наблюдений людей, сделанных за многовековое существование. В частности, они отражают их наблюдения за представителями животного мира, их повадками, привычками и образом жизни. Также зоонимы позволяют характеризовать то, какое отношение сложилось у человека к определенному животному. Зоонимы позволяют характеризовать как черты, являвшиеся типичными для определенных видов животных, так и те из них, которые таковыми не являются, но, тем не менее, проявляются, хотя и не находят отражения в словарных дефинициях. Начиная с периода глубокой древности, животные являлись для человечества не только и не столько источниками, необходимыми для получения одежды, еды и прочих необходимых средств существования. Они также становились неким эквивалентом, который использовался для оценки моральных или личностных качеств человека, причем, не только физических, но и нравственных.

Научный деятель А. П. Бабушкин в контексте собственных трудов отмечает, что существующие зарисовки этнографического характера позволяют сделать вывод о том, что еще в период глубокой древности люди, используя набор поведенческих характеристик различного рода животных, отбирали наиболее явные и важные (по их мнению) из таковых для того, чтобы использовать их для воплощения собственных целей и задач. Таким образом, в человеческом сознании как бы формировался определенный символ, соответствующий представлениям и мнению человека касательного того или иного животного. Данный символ, в конечном итоге, передавал как представления людей о животных, так и о самих людях, которые отождествлялись с различного рода животными [Бабушкин 1997].

В конечном итоге можно сказать, что по мере развития речи и лексики, а также человеческого мышления в целом, слова, обозначающие названия животных, подверглись некоторым изменениям. Главным образом потому, что с течением времени они обрастали новыми ассоциациями и коннотациями, что не могло не отразиться на их восприятии со стороны человека. Это привело к тому, что большая часть наименований животных в глазах человека и общества в конечном итоге приобрела ярко выраженную окраску эмоционально-оттеночного характера. Данная окраска сама по себе послужила некой базисной основой для формирования метафорической номинации. Также она определяет потенциал исследуемой в данном случае зоологической лексики, который в данном случае является необходимым для формирования полноценного фразеологического фонда носителей того или иного языка.

В своих работах Н. Д. Арутюнова указывает на то, что зоонимы – есть некий слой лексического типа, который сам по себе может быть определен как своеобразная база образных средств, используемых в различных языках.
То есть – различного рода фразеологических единиц и метафор [Хефни 2022].

Как уже говорилось выше в данной работе, сами по себе зоонимы являются ярким примером слов, для которых характерна яркая специфика национального характера. Ввиду этого, перечень представителей животного мира, прочно закрепленный среди фразеологических единиц, а также качества и признаки, характерные для этих животных, могут в существенной степени различаться в зависимости от того, о какой именно культуре идет речь в данном конкретном случае. Например, в одной культуре отношение к конкретным видам животных может быть положительным, а приписываемые им качества также могут носить положительный характер. В контексте другой культуры отношение к этим же видам животных может быть отрицательным, а животные в глазах человека могут наделяться, соответственно, отрицательными качествами.

Как считает М. Л. Ковшова – доктор филологических наук и ведущий специалист лингвистическо-культурологического направления Института языкознания РАН, вышеописанные отличия возникают как следствие коннотаций, свойственных каждой из существующих культур и, естественно, различающихся между собой. Данные коннотации являются своего рода связующим звеном, которое обеспечивает связь между культурным пространством и значением, которое несут единицы естественного языка [Ням Тхи 2018]. Необходимо уточнить, что в данном контексте каждое культурное пространство обладает индивидуальными, сформировавшимися в нем:

– стереотипами;

– представлениями;

– эталонами;

– символикой;

– мифологемами.

В конечном итоге, фразеологические единицы с составляющими в виде зоонимов представляют собой весьма яркие средства, посредством которых происходит отражение культуры различных народов и их языка. Зоонимы характеризуют составные части или фрагменты, отражающие окружающую человека реальность. Эти составляющие окружающей реальности почти по умолчанию являются включёнными в сознание представителей той или иной культуры, их этическую культуру и мышление. Зоонимы позволяют осуществлять интерпретацию мировоззрения человека и целых народов на уровне образов. Также зоонимы могут быть в конечном итоге охарактеризованы как трансляторы, при помощи которых осуществляется передача культурных коннотаций.

С течением времени отношение человека к животным в значительной степени менялось, что привело к существенным изменениям в области паремиологического фонда разных народов. Например, кошек в Англии в разное время любили и относили к нечистой силе.

Однако такие ключевые доминанты как дом, семья, труд, любовь и родина в русском языке всегда имели преимущественно положительное значение. Это можно объяснить тем, что все эти составляющие являлись и продолжают оставаться важными аспектами человеческой жизни.

В русских паремиях четко прослеживаются такие элементы национальной культуры, как:

– трудолюбие;

– любовь к родителям;

– уважение к старшим и послушание;

– любовь и уважение к дому;

– необходимость проявлять уважение к супруге.

Все сказанное выше наглядно отражает связь языка и культуры.

 

1.4. Лингвокультурологические комментарии к паремиям
в «Толковом словаре живого великорусского словаря» В. И. Даля

 

Ключевой целью применения так называемого «лингвокультурологического» метода в контексте изучения и анализа такого направления как фразеология, можно считать токование или, иначе говоря, интерпретацию с культурной точки зрения различного рода паремий, в том числе   рассматриваемых здесь пословиц и поговорок.

Комментарии лингвокультурологического типа по сути своей являются необходимыми для выделения и конкретизации основной коннотации культурного характера, которая выделяется в составе паремий. Выделение такого рода коннотации в свою очередь является необходимым для описания как внутренней формы и структуры, так и ценности паремий с аксиологической точки зрения.

Лингвокультурологический комментарий – это анализ языковых явлений, основанный на культурных особенностях данной лингвистической области. Такой комментарий может включать в себя различные аспекты культуры, такие как история, обычаи, традиции, социальные нормы и ценности. Целью лингвокультурологического комментария является углубление понимания текста или языкового явления с учетом его культурного контекста [Гулиянц 2020].

Лингвокультурологический комментарий является особым типом текста, который сочетает в себе лингвистический анализ и анализ культурных особенностей языка и речи. Основные особенности лингвокультурологического комментария:

1. Анализ лингвистических и культурных аспектов: комментарий оценивает не только языковую структуру текста, но и его связь с культурным контекстом. Он раскрывает значения слов, выражений и оборотов, которые имеют глубокие культурные корни.

2. Изучение языкового поведения: лингвокультурологический комментарий исследует специфику коммуникации на языке данной культуры. Он обращает внимание на стереотипы общения, этикет и нормы языкового поведения.

3. Отношение к языку как к отражению культуры: лингвокультурологический комментарий подчеркивает взаимосвязь между языком и культурой. Он показывает, как определенные языковые явления отражают уникальные черты культуры и национального характера.

4. Мультидисциплинарный подход: лингвокультурологический комментарий объединяет знания из различных областей, таких как лингвистика, этнография, антропология и история. Он позволяет осмыслить текст с разных точек зрения и расширить понимание языковой и культурной специфики.

5. Объективность и нейтралитет: лингвокультурологический комментарий стремится к объективному анализу языковых и культурных особенностей текста, избегая субъективных оценок и стереотипов. Он исследует языковые явления на базе фактов и аргументации [Яковлева и др. 2015].

В. И. Даль считал, что отсутствие полноценного понимания пословиц и поговорок приводит к тому, что человек несведущий в языке и народной культуре,  начинает считать такого рода паремии бессмысленными, не несущими в себе особого содержания и ценности. Не упускает автор из виду то обстоятельство, что многие подобные паремии с течением времени искажаются в процессе пользования. Однако они также могут использоваться в обиходе при том условии что они могут быть и с пользованы в обществе. С течением времени пословицы могут видоизменяться, сокращаться, а также претерпевать смысловые изменения. Подчеркивает В. И. Даль и то обстоятельство, что «высшее общество во все времена стремилось всячески избегать использования пословиц, как чего-то, что выходит за рамки приличия. Кроме того, пословицы и поговорки, как известно, являются плодами творчества простого народа»  [Даль 1989: 5–21].

Церковь не была против пословиц и поговорок, а скорее, наоборот – они были часто использованы в религиозных текстах и проповедях. Однако, возможно, церковь могла быть критически настроена к некоторым пословицам и поговоркам, которые противоречили христианской морали или учению церкви. Такие пословицы могли распространять негативные идеи или практики, которые противоречили христианским убеждениям.

Однако церковь противилась пословицам и поговоркам И. В. Даля, потому что в их содержании могли быть выражены мировоззренческие идеи или ценности, которые противоречили христианским учениям. Возможно, церковь считала, что использование этих пословиц и поговорок могло привести к искажению веры и распространению неправильных убеждений среди прихожан. Таким образом, церковь могла видеть в пословицах и поговорках Даля потенциальную опасность для своего авторитета и влияния на общество [Кудряшов 2017].

Ниже некоторые его комментарии рассмотрены более подробно.

Сегодня мы часто используем народную поговорку «Десять раз примерь, один раз отрежь». Однако в данном случае рассматриваемый автор хотя и характеризует ее как народную, но тем не менее, считает искаженной. В изначальном, более ярком, по мнению автора,  народном варианте данное изречение звучит как «Десятью примерь да прикинь, однова отрежь».

Также автор приводит немало примеров некорректного понимания и вместе с тем толкования паремий.

Например:

«Не выноси сору из избы» – объявлена бессмыслицею, потому что нельзя же, хоть изредка, не выметать сору, и хороша-де будет изба, коли из нее «никогда сору не выносить». Между тем:

«…у крестьян сор никогда не выносится и не выметается на улицу: это, через полуаршинные пороги, хлопотно, да притом сор стало бы разносить ветром и недобрый человек мог бы по сору, как по следу, или по следку, наслать порчу. Сор сметается в кучку, под лавку, в печной или стряпной угол; а когда затапливают печь, то его сжигают».

Сегодня вышеуказанная пословица сводится к тому, что домашние склоки и разборки нельзя выносить на всеобщее суждение для сохранения мира в доме [Ефремов 2021].

«Поучение: нерассудительный, опрометчивый труд часто бывает бесполезен …: «Крой, да песни пой; станешь шить, наплачешься»; или: «Шей да пори, не будет глухой поры» [Даль 2000: 4].

«Голь мудрена, нужда на выдумки торовата» – она даст ума и, коли не было ржаного хлеба, доведет до того, что будет и пшеничный. Но есть тут и прямой смысл: нужда домашняя заставит идти на заработки» [Даль 2000: 5].

 «Попову собаку не волком звать» – как ни надоел поп жадностию и прижимками своими, да не глядеть же на собаку его, как на волка, она ни в чем не виновата» [Даль 2000: 6].

 «Он сваливает с больной головы на здоровую», «Он чужими руками жар загребает» – поговорки; та и другая говорит только, что это самотник, который заботится о себе, не щадя других» [Даль 2000: 10].

«От навалу люди разживаются» растолковано было «от насильственной навязки кому товара» [Даль 2000: 4].

 «Суди бог волю свою» – значит, что более судить ее некому, не нам ее пересуживать, а должно ей без ропота покориться; или приняв судить, по старинному значению, за присуждать, творить суд, – суди бог волю свою значит: твори, присуждай по воле своей [Даль 2000: 7-8].

По мнению автора – «Пословица – коротенькая притча; сама же она говорит, что «голая речь не пословица». Это – суждение, приговор, поучение, высказанное обиняком и пущенное в оборот, под чеканом народности. Пословица – обиняк, с приложением к делу, понятый и принятый всеми. Но «одна речь не пословица»: как всякая притча, полная пословица состоит из двух частей: из обиняка, картины, общего суждения и из приложения, толкования, поучения; нередко, однако же, вторая часть опускается, предоставляется сметливости слушателя, и тогда пословицу почти не отличишь от поговорки». Вместе с этим: «Пословица не сочиняется, а вынуждается силою обстоятельств, как крик или возглас, невольно сорвавшийся с души; это целые изречения, сбитые в один ком, в одно междометье» [Даль 2003: 10–11].

В конечном итоге становится ясно, что пословицы и поговорки являются существенной частью не только народного творчества, но и всей языковой системы русского народа, а также существенной частью ЯКМ  [Краснокутская 2022].

В существенной степени осложнён перевод паремий на другие языки, что в значительной степени осложняет понимание пословиц и поговорок иностранцами [Ковалева 2015]. Для более подробного понимания проблематики в данной области ниже будут описаны основные способы перевода подобных выражений

Квазибеспереводными были названы методы, которые используются в самом процессе перевода, но, как бы, не нуждаются в дословной передаче смысла и могут быть заменены заимствованными звуковыми или графическими формами [Янова 2016].

Звуковая форма используется при необходимости написания транскрипции.

Графическая форма используется при написании самого слова. В момент применения данного приема может показаться, что слово переводу не поддается. В действительности осуществляется простое заимствование, которое крайне необходимо для самого факта осуществления перевода. Заимствованное слово является фактом ПЯ и продолжает выступать в его качестве, представляя собой эквивалент, идентичный лишь с первого взгляда на него.

Методы транскрипции и транслитерации подходят тогда, когда имеется необходимость в соблюдении лексической кратности обозначения и, наряду с этим, есть острая необходимость в выделении специфичности понятия.

Использование метода транслитерации представляет собой передачу иностранного слова с помощью букв родного алфавита. Такой способ ранее широко использовался и, лишь в конце XIX века, отошел на второй план.

Для выполнения перевода при помощи транслитерации, переводчику практически не нужно иметь никаких знаний произношения английских слов. В этом случае изучение слова происходит путем его восприятием глазами.

Сегодня большое распространение в практике перевода получил прием транскрибирования. Такой метод имеет свои корни не в орфографической передаче формы слова, а в фонетической. Из-за того, что фонетические системы языков имеют колоссальные отличия, такая передача может быть лишь условной. Благодаря ей может быть воспроизведено лишь подобие звука иностранного слова [Илюшкина 2015].

Описательные элементы полностью противоположны калькирующим методам, в них для передачи сути слова или выражения используется именно значение иноязычные единиц. Такой метод можно описать в виде схемы, где ФИЯ и ФПЯ являются формой слова, а 3 – инвариантным значением.

Если перефразировать, то описательный перевод может быть представлен в виде передачи значения иностранного слова с помощью наиболее понятного объяснения. Его осуществление может быть проведено несколькими способами.

Так, иностранное слово «humanoidist» можно перевести используя транслитерацию. В этом случае перевод будет звучать как «гуманоидист». Но, стоит заметить, что этот перевод не будет раскрывать действительного. Для перевода именно этого слова в большей степени подойдет описательный прием. Соответственно, значение слова «humanoidis» преобразится в «борца за права гуманоидов».

 Данный вариант является ярким примером использования описательного метода, который еще можно назвать объяснительным, ведь, по сути, перевод дает полное объяснение всем элементам, задействованным при создании слова.

 Перевод объяснительным методом приближает полученное значение к самому толкованию, при этом, он не прекращает быть переводом и является пригодным к использованию в конечном тексте.

Существует и ряд недостатков, сопровождающих перевод такого типа. К ним можно отнести многословность и факультативность.

 Описательный метод можно использовать и по-другому, путем осуществления подстановочного перевода, т. е. передачи слова, с использованием в виде эквивалента ранее существующего в ПЯ слова, которое не имеет признаков этого слова или понятия, но обладает большой сходностью с ним.

Такой способ используется в случае невозможности применения иных.

Калькирование. Одним из общеизвестных способов проведения работ по переводу, является калькирование. Его используют тогда, когда слово стоит ровно посредине переводимых и полностью непереводимых слов и выражений.

Беспереводность при осуществлении калькирования представляется в виде сохранения внешней формы слова неизменной. Калькирование, по своей сути, представляет собой буквальный перевод. Он создается путем соединения отдельных частей в единое целое. Это дает возможность предположить, что методом калькирования можно перевести лишь понятия повышенной сложности.

Преимуществом такого метода является получение краткого и простого результата [Алексеева 2001; Велединская 2010; Гарбовский 2004].

Ввиду сказанного выше становится очевидно, что понимание пословиц и поговорок как в целом, так и при изучении неродного языка является невозможным без анализа:

– истории народа-носителя;

– его культуры;

– особенностей быта – как в текущем времени, так и в контексте разных эпох;

– менталитета. Во многом достижению этой цели могут помочь именно лингвокультурологические комментарии.

Во втором разделе данной работы будет более подробно изучен феномен народной культуры,  отражённый в паремиях.

 

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

 

1. Алексеева, И. С. Профессиональное обучение переводчика: учебное пособие по устному и письменному переводу для переводчиков и преподавателей / И. С. Алексеева. – СПб.: Издательство «Союз», 2001. – 288с.

2. Алефиренко, Н. Ф. Фразеология и паремиология : учеб. пособие для бакалаврского уровня филологического образования / Н. Ф. Алефиренко, Н. Н. Семененко. – 3-е изд., стер. – М.: ФЛИНТА, 2018. – 344 с.

3. Анимализм // Артхив. – Режим доступа: https://artchive.ru/genres/animalism (дата обращения: 05.03.2024).

4. Бабушкин, А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика. Дисс. докт. филолог. наук / А. П. Бабушкин ; Воронеж. гос. ун-т. – Воронеж, 1997. – 330 с.

5. Велединская, С. Б. Курс общей теории перевода: учебное пособие // С. Б. Велединская: Томский политехнический университет. – Томск: Издательство Томского политехнического университета, 2010. – 230 с.

6. Гарбовский, Н. К. Теория перевода: учебное пособие / Н. К. Гарбовский. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. – 554 с.

7. Гафарова, А. С. Пословицы vs поговорки / А. С. Гафарова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – 2017. – №11–2 (77). – С.  

8. Голева, Н. М. Депаремизация в разговорной речи / Н. М. Голева //  Фразеология в языковой картине мира: когнитивно-прагматические регистры. Сборник научных трудов по итогам 4-й Международной научной конференции по когнитивной фразеологии. – Белгород, 2019.  – С.406-408.   

9. Голева, Н. М. Поэтика лексикографического текста  в «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля / Н. М. Голева //  Дали Даля: сборник статей Всероссийской (с международным участием) научно-практической конференции 20-21.05.2021 г. «Далевские чтения» / Отв. ред. д. пед. н. Т. Ф. Новикова. – Белгород : ООО «Эпицентр», 2021.  – С. 20–24

10. Горшунов, Ю. В., Горшунова, Е. Ю. Анималистические метафоры и сравнения английского языка, основанные на образе домашних животных / Ю. В. Горшунов, Е. Ю. Горшунова // Австрийский журнал гуманитарных и социальных наук. – 2021. – № 3–4. – С. 23–27.

11. Гулиянц, А. Б., Гулиянц, С. Б., Семина, В. В. Проблема создания лингвокультурного комментария как средства межкультурной коммуникации / А. Б. Гулиянц, С. Б. Гулиянц, В. В. Семина // Вестник МГПУ. Серия: Филология. Теория языка. Языковое образование. – 2020. – №3 (39). – С. 133–140.

12. Гэн, Ю. Моделирование лексико-деривационного пространства (на материале русской зоолексики): дис… канд. филолог. наук / Ю. Гэн ; Уральский федеральный университет им. первого Президента России Б. Н. Ельцина – Екатеринбург, 2018. – 238 с.

13. Даль, В. И. Пословицы русского народа / В. И. Даль. – М., 1957. –991 с.

14. Даль В. И. Пословицы и поговорки русского народа / В. И. Даль. М.: Эксмо-Пресс, 2000. – 358 с.

15. Даль, В. И. Пословицы русского народа / В. И. Даль. – М.: Издательство Эксмо, Изд-во ННН, 2003. – 616 с.

16. Даль, В. И. Пословицы Русского Народа. В 2-Х Тт. / В. И. Даль.– В 2 т. – Т. 1. – М., Худ. Лит., 1989, – 433 с

17. Ефремов, Н. А. Владимир Даль «справедливый». Совсем не знакомый автор не только словаря / Н. А. Ефремов // Молодой ученый. – 2021. – № 14 (356). – С. 272–276.

18. Жуков, А. В., Жуков, К. А. Паремиологическая теория В. П. Жукова и семантическая классификация пословиц // Вестник НовГУ. 2014. №77. С. 18–21.

19. Жуков, В. П. Словарь русских пословиц и поговорок / В. П. Жуков. – 7-е изд., стереотип. – М. : Рус. яз., 2000. – 544 с.

20. Захарова Л. Б., Захарова Е. В. Дефиниция и классификация паремий в русском и испанском языках // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – 2021. – № 11. С. 3560–3564.

21. Зимин, В. И., Спирин, А. С. Пословицы и поговорки русского народа. Большой объяснительный словарь Ростов н/Д: Феникс,2005. Издание 3-е, стер. – 544 с.

22. Илюшкина, М. Ю. Теория перевода: основные понятия и проблемы: [учеб. пособие] / М. Ю. Илюшкина ; [науч. ред. М. О. Гузикова]. – М-во образования и науки Рос. Федерации, Урал. федер. ун-т. – Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та, 2015. – 84 с.

23. Коваленко,  Ю. В. Проблема перевода: пословицы и поговорки как объект исследования на материале русских, английских и немецких эквивалентов / Ю. В. Коваленко // Infourok. – Москва, 2015. – Режим доступа: https://infourok.ru/statya-problemi-perevoda-poslovic-i-pogovorok-405292.html – 03.03.2024.

24. Краснокутская, М. А. Пословицы и поговорки как объект изучения в лингвистике / М. А. Краснокутская// Международный журнал гуманитарных и естественных наук. – 2022. – № 11–5 (74). – С. 153–154.

25. Кудряшов, К. Даль без словаря. Почему церковь была против русских пословиц и поговорок / К. Кудряшов // Livelib. – 05.10.2017. – Режим доступа: https://www.livelib.ru/articles/post/30231-dal-bez-slovarya-pochemu-tserkov-byla-protiv-russkih-poslovits-i-pogovorok – 03.03.2024.

26. Лян, М. Речежанровое разнообразие народных примет (на материале орнитологических примет русского языка) / М. Лян // МНКО. – 2023. – № 1 (98). – С. 289–288.

27. Мирзоева, Ш. И. Изучение пословиц и поговорок в школе // Вестник педагогического университета (Серия 2: Педагогические и психологические, методика преподавания гуманитарных и естественных дисциплин). – 2020. – № 4 (4).– С. 206–209.

28. Мирзоева, Ш. И. Этимологический комментарий пословиц и поговорок / Ш. И. Мирзоева // Вестник педагогического университета (Серия 2: Педагогики и психологии, методики преподавания гуманитарных и естественных дисциплин). – 2021. – №1 (5). – С. 70–72.

29. Мокиенко, В. М. Параметры славянской паремиографии/ В. М. Мокиенко // Вестник НовГУ. – 2014. – №77. – С. 31–34.

30. Мокиенко, В.М. Пословицы Петровского времени в Словаре В. П. Жукова. VERBA // Северо-Западный лингвистический журнал, – 2021. 2 (2). Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/poslovitsy-petrovskogo-vremeni-v-slovare-v-p-zhukova/viewer.

31. Натхо, О. И. Паремии в англоязычном научно-популярном деловом дискурсе: автореф. дис. … канд. филол. Наук/ О. И. Натхо. – Пятигорск, 2017. – 28 с.

32. Николаева, Н. В., Исаев Ю. Н. Краткий обзор исследований зоонимов / Н. В. Николаева, Ю. Н. Исаев // Вестник ЧГУ. – 2018. – № 4. – С. 284–289.

33. Ням Тхи Ван Ань Культурные коннотации зоонима «свинья» во фразеологических единицах русского и вьетнамского языков / Ням Тхи Ван Ань// Вестник Череповецкого государственного университета. – 2018. – № 6 (87). – С. 114–123.

34. Панина, Л. С. «Молвушки» в русской идиоматике и их место в лексикографических источниках / Л. С. Панина // Проблемы истории, филологии, культуры. – 2011. – №3 (33). – С.226-230.

35. Паремиология без границ : монография / Е. Н. Антонова, М. А. Бредис, Т. Е. Владимирова, Л. Н. Гишкаева, Е. Е. Иванов, Е. И. Зиновьева, Д. Д. Комова, О. В. Ломакина, А. С. Макарова, В. М. Мокиенко, Н. Ю. Нелюбова, Е. К. Николаева, Е. И. Селиверстова, Н. Н. Семененко, Ф. Г. Фаткуллина, Р. Х. Хайруллина, Ц. Цао ; под ред. М. А. Бредиса, О. В. Ломакиной. – Москва : РУДН, 2020. – 244 с. 

36. Пермяков, Г. Л. От поговорки до сказки (Заметки по общей теории клише) / Г. Л. Пермяков. – М.: Издательская фирма «Восточная литература», 1970. ‒ 240 с.

37. Потапова, Н. А. Анализ понятий «пословица» и «поговорка» в современной лингвистике / Н. А. Потапова // МНКО. – 2016. – №6 (61). – С. 358–361. 

1. 38.  Пословицы русского народа. Сборник В. Даля в 2-х томах. Т. 1. – Москва: Художественная литература, 1989. –  432 с.

39. Прохоров, А. А. Всемирная история с древнейших времен до конца XVIII в. : учеб. пособие для 10-го класса / А. А. Прохоров. – Минск : Изд. центр БГУ, 2019. – 288 с.

40. Русский словарь языкового расширения / Сост.: А. И. Солженицын. – 2-е изд. – М.: Русский путь, 2015. – 270 с.

41. Савенкова, Л. Б. Русские паремии как функционирующая система: автореф. дис. … д-ра филол. наук / Л. Б. Савенкова. – Ростов-на-Дону, – 2002. – 46 с.

42. Селиверстова, Е. И. Русская пословица в паремиологическом пространстве: стабильность и вариативность (лингвистический аспект): автореф. дис. ... д-ра филол. наук / Е. И. Селиверстова. – СПб., 2010. – 47 с.

43. Семененко Н. Н. Тематический принцип паремиографии в свете современной лингвокогнитивистики / Н. Н. Семененко // Проблемы истории, филологии, культуры. – 2009. – Вып. 2 (24). – С. 23–27.

44. Семененко, Н. М. Проблемы лингвистического статуса пословиц и поговорок / Н.М. Семененко ; БелГУ // Лингвистические и методические основы филологической подготовки учителя-словесника : материалы междунар. науч.-метод. конф. : в 2 т. / БелГУ, Старооскол. фил. ; под ред.: И.Б. Игнатовой, Л.Н. Разинковой, Н.Н. Семененко. – Старый Оскол, 2005. – Т. 1. – С. 201–208.

45. Сичинава Д. 20 вещей, которые надо знать о словаре Даля // Arzamas. – Режим доступа: https://arzamas.academy/materials/1100 – 15.03.2024.

46. Соколова, З. П. Культ животных в религии / З. П. Соколова. – М. : Наука, 1972. – 216 с.

47. Терешко Е. В. Особенности фразеологизмов с зоонимами в нидерландском языке / Е. В. Терешко // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. – 2020. – № 7 (836). – C. 194–205.

48. Толковый словарь живаго великорускако языка. Владимiра Даля [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://slovardalja.net/ – 13.03.2024.

49. Толковый словарь Даля // Cufo.me. – Режим доступа: https://gufo.me/dict/dal – 13.03.2024.

50. Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля // Азбука веры. – Режим доступа: https://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/tolkovyj-slovar-zhivogo-velikorusskogo-jazyka-v-i-dalja/ – 13.03.2024.

51. Толковый словарь Владимира Даля // Викитека. – Режим доступа: https://ru.wikisource.org/wiki/Толковый_словарь_Владимира_Даля – 13.03.2024.

52. Узбекские народные пословицы // Ziyouz.uz. – Режим доступа: https://www.ziyouz.uz/ru/folklor/uzbekskie-narodnye-poslovitsy-i-pogovorki – 13.03.2024.

53. Уфимцева А. А. Лексическое значение: принцип семиологического описания лексики / А. А. Уфимцев. – М., 1986. – 240 с.

54. Хаютин, А. Д., Шакиров, А. С., Эшанкулов А. У. Парадигматические характеристики нумеративных сложных единиц лексики (фразем и паремий) с позиций лексикографии/ А. Д. Хаютин, А. С. Шакиров, А. У. Эшанкулов//Парадигматические отношения в языке. – Свердловск, 1989. – С. 89–94.

55. Хефни Х.А.Х. Русские фразеологизмы с компонентами зоонимами «козёл и корова», отражающие внутренний мир человека (на фоне арабского языка) / Х.А. Х. Хефни // МНИЖ. – 2022. – № 6–3 (120). – С. 99.

56. Цюаньмин, У. Частотный анализ зоонимических фразеологизмов / У. Цюаньмин // Вопросы журналистики, педагогики, языкознания. – 2023. – № 42 (1). – С. 177–94.

57. Шестакова, Е. В., Юздова Л. П. Антропоцентризм как принцип исследования лексических и фразеологических единиц русского языка / Е. В. Шестакова, Л. П. Юздова// Вестник ЧелГУ. – 2019. – №6 (428). – C. 203–209.

58. Шустова, С. В. Ценностные представления о небе и земле: лингвокультурологический анализ фразеологизмов и паремий русского языка / С. В. Шустова, М. Яхьяпур // Теоретическая и прикладная лингвистика. – 2020. – Т. 6. – № 3. – С. 197–204.

59. Яковлева Т., Демичева В., Еременко О. Культурологический комментарий : На материале произведений, изучаемых в начальной школе / Т. Яковлева, В Демичева, О. Еременко. – Саарбрюккен : Академическое издательство LAP LAMBERT, 2015. – 88 с.

60. Янова, Е. А. Квазибеспереводной метод передачи экономических терминов как распространенный прием перевода / Е. А. Янова // Вестник Московской международной академии. – 2016. – №1. – С. 112–114.